Рэндалл Гаррет - Лорд Дарси [ Магия и смерть. Слишком много волшебников. Новые расследования лорда Дарси]

Вопросов не последовало. Главный проводник еще раз поклонился.

— Благодарю за внимание, джентльмены. Надеюсь, вы останетесь довольны поездкой.

Он надел фуражку, повернулся и вышел.

В вагоне-ресторане были специально зарезервированы четыре столика для тех, кто путешествует в вагоне экстра-класса. Мастер Шомус Килпадраег пришел в вагон-ресторан раньше всех. Затем один за другим стали появляться остальные.

Рослый мужчина с коротко остриженными седыми волосами и усами на военный манер представился первым.

— Меня зовут Мартин Бутройд. Кажется, какое-то время мы проведем вместе на этом поезде, не так ли? — все его внимание было приковано к волшебнику.

— Кажется, так, добрый человек Мартин, — любезно ответил упитанный ирландец. — Я Шомус Килпадраег, очень приятно познакомиться.

Человеком с квадратным лицом и двухдюймовым шрамом на правой щеке был Гавин Тайлер; блондина с крупным носом звали Сидни Шарпантьер.

Подошел официант, принял заказы и удалился.

Шарпантьер потер свой выдающийся нос указательным пальцем:

— Простите меня, добрый человек Шомус, — прогромыхал он низким голосом, — но мне показалось, что когда вы садились на поезд, в руках у вас был саквояж мага?

— Вы не ошиблись, сэр, — мягко ответил волшебник.

Шарпантьер улыбнулся, обнажая ровный ряд белых зубов:

— Я так и думал. Маг? Или я должен называть вас «мастер Шомус»?

— Мастер — в самый раз, сэр, — так же с улыбкой ответил ирландец.

Разговаривали они довольно громко, впрочем, как и все остальные, стараясь перекрыть шум и стук колес экспресса на Неаполь. Он вез их на юг, к Лиону.

— Рад с вами познакомиться, мастер Шомус, — сказал Шарпантьер. — Я всегда интересовался магией. Порой даже сам хотел стать волшебником. Но до мастера мне не добраться — математика выше моего понимания.

— Вот как? Значит, у вас есть Талант? — спросил волшебник.

— Да, небольшой. У меня есть разрешение мирского целителя.

Мастер Шомус кивнул. Лицензия мирского целителя давала право на оказание первой помощи и ассистирование квалифицированному целителю в непредвиденных обстоятельствах.

Тайлер, человек с квадратным лицом, потер пальцем свой шрам и сказал немного странным голосом:

— Хуже нет, чем эти проклятые жулики.

Бутройд вдруг спросил:

— Меня всегда интересовал один вопрос… А вот и завтрак, — пока официант расставлял блюда с горячей едой, он продолжил: — Есть один вопрос, который я всегда хотел задать. Я знаю, что целители все делают с помощью рук, ну, может, немного масла или воды, а волшебники используют всевозможные принадлежности — палочки, амулеты, курильницы, и тому подобное. Вы не могли бы объяснить, почему?

— Видите ли, сэр, — начал лекцию волшебник, — дело в том, что они немного по-разному используют свой Талант. Целитель лишь помогает процессу, который протекает естественным образом и в нужном ему направлении. Организм сам по себе склонен к исцелению. Более того, сам пациент хочет исцелиться, за исключением некоторых случаев помрачения рассудка. Тогда целитель прибегает к другим мерам.

— Другими словами, — прервал его Шарпантьер, — целитель действует вместе с организмом и разумом пациента.

— Именно так, — согласился волшебник. — Целитель только смазывает тормоза, образно говоря.

— А как это отличается от того, что делает волшебник? — спросил Бутройд.

— В большинстве случаев волшебник имеет дело с неодушевленными предметами. Они ему совсем не помогают, вы понимаете? Поэтому ему и приходится использовать всевозможные инструменты, а целителю они не нужны. Вот вам аналогия. Предположим, что у вас есть два друга. Они весят по четырнадцать стоунов каждый. Предположим, они выпили и им надо домой. Но они сильно перебрали и сами добраться не могут. Вы, как абсолютно трезвый человек, можете взять их обоих под руки и одновременно отвести их домой. Может, это будет довольно трудно и потребует от вас некоторых усилий и сноровки, но вы сможете сделать это без посторонней помощи, потому что, по большому счету, они помогают вам. Они хотят добраться домой.

Теперь предположим, что у вас тот же вес в двух мешках с песком, и вы хотите доставить их в то же место и за то же время. Помощи от трех сотен девяносто двух фунтов песка ждать не приходится. Вам нужно использовать какое-то приспособление. У вас много разных инструментов, но нужно выбрать один. В данном случае понадобится тележка, а не отвертка или молоток.

— А, я понял, — сказал Бутройд, — вы хотите сказать, что работа целителя легче?

— Не легче, а другая. Кто-то сможет провезти двадцать восемь стоунов песка целую милю за пятнадцать минут, но не сможет справиться с двумя пьяными. С ними физической силы недостаточно. Разный подход, понимаете ли.

Читая эту импровизированную лекцию, мастер Шомус не спускал глаз с пассажиров в конце вагона. Только четырнадцать человек вышли к завтраку. За соседним столиком два фатоватого вида джентльмена рассуждали о церковной архитектуре. Больше мастер Шомус никого не мог слышать из-за шума поезда. Не хватало только одного человека. Видимо, добрый человек Джон Пибоди не захотел завтракать.

4

Играть в саба начали рано.

Импозантный мужчина с ястребиным носом и пышной бородой, в белизне которой выделялись лишь две каштановые струйки, начинавшиеся от углов его рта, подошел к мастеру Шомусу, сидевшему в холле.

— Мастер Шомус, я Гвилиам Хаузер. Мы тут решили немного поиграть и подумали, может, вы к нам присоединитесь? Партия в саба.

— Спасибо за предложение, добрый человек Гвилиам, — ответил на приглашение волшебник, — но боюсь, я не азартный человек.

— Это не обязательно, сэр. Двенадцать очков вперед. Просто дружеская партия, чтобы скоротать время.

— Нет, даже дружескую партию. Но еще раз спасибо.

Хаузер сузил глаза:

— Могу я спросить, почему?

— Можете, сэр. И я отвечу вам. Если волшебник начинает играть с тем, у кого нет Таланта, он может только проиграть.

— Почему это?

— Потому что, если он выиграет, то наверняка найдется тот, кто обвинит его том, что тот использует свой Талант для мошенничества. Вам надо посмотреть, как играют между собой волшебники. Это стоящее зрелище, хотя большую часть происходящего вы не увидите.

Во взгляде Хаузера вспыхнуло понимание, из-под густой бороды донесся смешок:

— Понятно. Об этом я не подумал. Бутройд сказал, что вы, может, захотите сыграть, поэтому я и спросил. Передам ему ваши соображения.